ALICE COOPER: Интервью с Эллисом Купером и Нилом Смитом (1969)
Летом 1969 года я был многоплановым репортёром по части шоу бизнеса и критиком The Province, одной из двух Ванкуверских ежедневных газет. Хотя мэнеджмент был немного консервативен (мягко говоря), мне удалось убедить их, что я должен написать о Seattle Pop Festival, который проходил в парке на северо-востоке Сиетла с 25-го по 27-е июля. Постоянный фотограф по части развлечений, парень по имени Влад и я взгромаздились на его Рено и направились на Юг со скудным запасом денег на расходы. В течении трёх дней там состоялась потрясающяя выставка талантов: ALICE COOPER, THE FLYING BURRITO BROTHERS, TEN YEARS AFTER, LED ZEPPELIN, THE BYRDS, THE YOUNGBLOODS, Tim Buckley, Bo Diddley, Chuck Berry, SPIRIT, VANILLA FUDGE, Ike и Tina Turner, SANTANA, THE DOORS, Lee Michaels, THE GUESS WHO, CHICAGO, Albert Collins и многие другие. Толпа, которая утомилась за три дня и тусовалась по округе была по приблизительным оценкам в количестве 100 тысяч человек! (Я всё ещё помню как я был в толкучке с другими репортерами за забором между толпой и THE DOORS… очень страшный случай!) Это интервью с Элисом Купером было проведено во время фестиваля в здании, похожем на кафетерий, где артисты отрывались в свободное время.
МАЙК КВИГЛИ: Какая стандартная реакция на ваши выступления, где бы вы не играли?
ЭЛИС КУПЕР: та же, что и сейчас...
МАЙК КВИГЛИ: Что вы имеете в виду?
ЭЛИС КУПЕР: Те кто нас еще ни разу не видел, были очень удивлены, потому что они думали, что Alice Cooper это певица, исполняющая песни в стиле фолк. Они никак не ожидали этого. А все это является прямым продуктом телевидения, кино и Америки, потому что это то, начем основана Америка. Вот из чего сделаны их сердца: из секса и насилия с телевизионного экрана и кино, и это то, что на нас повлияло. Мы не стали играть под впечатлением блюза. Мы стали играть под впечатлением электроники, но телевидение было и остается главным влияющим фактором этого покаления, вот почему это всё происходит. Ты всего лишь даешь свободу своему подсознанию и оно откликается на все эти стороны общества - город с вопящими серенами, люди, орущие друг на друга, все вместе с насилием и хаосом города. Поместите это на сцену в виде музыки - вот чем все это является.
МАЙК КВИГЛИ: Хорошо. Некоторые вещи, которые вы делаете на сцене немного чудаческие. Это то, что видят люди. Вы пытаетесь скрыть свою собственную личность? Например, на чем вы основаны и что на вас повлияло?
ЭЛИС КУПЕР: Мне это нравится - пять участников группы, конечно, были воодушевлены другими группами, потому что группы нашего поколения появляются под влиянием THE BEATLES, THE ROLLING STONES, THE YARDBIRDS, THE WHO и других. Они были пять лет назад, и когда они впервые появились мы были под впечатлением от них - Заппа и прочие. Сейчас мы использовали эти впечатления - мы проделали полный путь, путь звучания-как-другие - теперь мы применяем это к театральным основам, к постановке и тем, чем является эта постановка. Всё это как одна болшая вспышка, что бы вы ни взяли из этого шоу, единый разум, единое действие, единое представление, и все эти песни - часть единого целого. Они похожи друг на друга, но в то же время различаются. Вот что это такое, когда люди приходят на наши концерты в первый раз они видят это. Они оценивают нас полностью, а потом решают, вычисляют, приходят к выводу нравимся мы им или не нравимся, потом они идут домой, но возвращаются снова, потому что они не определились по поводу увиденного. То чем это является - это мы, наши личности переложенные не концертное представление. Другими словами, то как мы играем является конечным продуктом образа жизни - мы живем в больших городах, как видите.
МАЙК КВИГЛИ: Как чудачество вписывается во всё это?
ЭЛИС КУПЕР: Вообще то, всё это кажется чудачеством, потому что это не совпадает с тем, что нормальный человек из нормального города думает. Мы воспринимаем город абстрактно - мы воспринимаем город, то, что он делает с нашим разумом - он влияет на нас подсознательно. Мы берем силу из глубины нашего сознания и помещаем её на сцену, потому что ты играешь то, что на тебя повлияло. Я уверен, что люди, на которых повлиял блюз, живут блюзом - настоящие блюзмэны. Городские люди живут благодаря городу. Мы живём в Лос-Анджелесе, Нью-Йорке, там, где мы живём, творится хаос, и ты никогда не знаешь, что произойдёт дальше. С музыкой всё так же - ты никогда не знаешь, что произойдет дальше.
МАЙК КВИГЛИ: Как сильно на вас повлиял Фрэнк Заппа?
ЭЛИС КУПЕР: Наши личности сформировались вместе. Конечно, мы были под впечатлением - когда все слушают Заппу, он влияет на них, точно так же как и THE BEATLES. Но он больше воздействовал на нас, чем впечатлил нас. Мы понимали, что мы были схожи во многих идеях, поэтому, когда мы сошлись вместе, это было здорово! Мы попали на его лэйбл Bizarre, который сейчас идёт в гору. Так что у нас есть надежда.
МАЙК КВИГЛИ: Почему на вашем альбоме Pretties For You немного приглушенный звук, похожий на концертную запись?
ЭЛИС КУПЕР: Нельзя сделать так, чтобы запись звучала точно так, как тебе этого хотелось бы. Мы спродюссировали этот альбом, мы никогда раньше этого не делали, если не считать синглов спродюссированных нами. Сначала Фрэнк хотел стать нашим продюссером, но с Фрэнком получалось не так, как нам хотелось бы. Ничего против него не имею, но он мыслил иначе, чем мы. Он уже взялся за работы, но мы сказали ему, что не были удоволетворены тем, что получилось из записи... в альбом, в том виде в котором он есть, вложено больше нас самих, чем в любой из работ Фрэнка.
МАЙК КВИГЛИ: Какие изменения он собирался внести?
ЭЛИС КУПЕР: Я думаю, что он хотел продюссировать более... простое произведение.
НИЛ СМИТ: Все записано намного проще и грубее.
ЭЛИС КУПЕР: Мы хотели, чтобы всё звучало живее и сырее. Мы не хотели, чтобы получился студийный звук. Мы просто оставили всё как есть и выпустили так, как мы это записали. Так мы играли это в то время. Сейчас мы играем этот материал по другому. Если бы мы записали этот альбом спустя некоторое время, он был бы не таким.
МАЙК КВИГЛИ: Кому принадлежит концепция альбома?
ЭЛИС КУПЕР: Это наша концепция. На абложке рисунок Фрэнка. Сначала мы собирались использовать работу Сальвадора Дали длы оформления, и уже получили разрешение от Сальвадора Дали на использование, но Фрэнк предложил эту абложку, и она подходит к нашей музыке гораздо больше. Мы пытались быть задействованы в нашу работу по максимуму, потому что в этом случае работа отображает нас самих.
МАЙК КВИГЛИ: Как развивалось ваше шоу?
ЭЛИС КУПЕР: Мы его только что придумали... определенные вещи добавляются и песни становятся длиннее, и получается так, что это все звучит целостно. Это должно быть единым целым.
МАЙК КВИГЛИ: Когда вы собрались вместе и решили занятся этим?
ЭЛИС КУПЕР: Ну, мы все учились в одной школе, а также были в одном колледже по искусствам. Мы начали совмещать использование света и сценическое искусство и использование всех возможных проявлений искусства, и это до сих пор пополняется - в этом заключается вся идея. Сейчас это выглядит так, и многие люди уже прониклись нашим шоу, но через шесть месяцев появится ещё больше вещей. Некоторые вещи убираются, чтобы всё выглядело более гладко, так что это все время растёт и все время меняется, это не просто постановка или опера, это сценическое произведение, которому я не люблю давать названия, потому что это действительно невозможно...
НИЛ СМИТ: Это никогда не кончится.
ЭЛИС КУПЕР: Мы пытаемся использовать вещи, которые мы слышим на записях переиграть их и изменить их, потому что у нас есть теория, вроде... блюза (показывает туда, где какие то парни играют блюз) вроде этого, над этим так много работали... почему на это тратят столько времени? Действительно ли все так мрачно? На меня это нагоняет ужасную тоску. Ну вы знаете: Моя крошка оставила меня. Мне не важно то, что твоя крошка оставила тебя. Мне важно, что ты чувствуешь себя хорошо. Не сообщай мне о своих проблемах - расскажи что хорошего в твоей жизни. Вот те основы, с которыми надо считатьтся. Мы порядком устали от этого и не согласны с этим. Мы не приемлем блюз, если не считать некоторых блюзменов, которые действительно живут блюзом.
НИЛ СМИТ: Неважно, что ты делаешь, если ты живешь этим, вы становитесь единым целым. Поэтому мы можем понять некоторых блюзовых музыкантов, которые действительно погружены в свое дело. То, что мы делаем - не подделка. Нас иногда спрашивают: это показуха или нет? и они заблуждаются. Это то, чем мы являемся, мы двигаемся отгорода к городу и двигаемся быстро, но и вещи меняются еще быстрее, и это определяет то, как мы пишем музыку. Это тоже на нас влияет. Много лет назад мы начали, как уже сказал Элис, с рок-н-ролльной и даже блюзовой музыки, но мы изменились и бросили это дело, потому что так мы поняли основы нашей музыки, и мы также поняли, что люди, которые играют блюз живут блюзом и мы не входили в их число. Блюз научил нас быть тем, кем мы есть. Мы уважаем это, но мы стоим на нашем собственном пути.
МАЙК КВИГЛИ: Вы когда-нибудь думали о том, чтобы сыграть что-нибудь ни на что не похожее с симфоническим оркестром?
ЭЛИС КУПЕР: Мы были бы непротив поработать с симфиническим оркестром и переделать с ними такие песни с нашего альбома как 10 Minutes Before the Worm и B.B. on Mars и сделать из них что-то вроде спрессовки, вся песня сжата до одной минуты, 60 секунд полностью измененной песни, это хорошо сочитается вместе. Это не одна из тех песен, о которой можно поговорить. Эти песни помещенные вместе и максимально сжатые после прослушивания покажутся вам бессмысленными, на на самом деле в них есть смысл. Я бы хотел нанять оркестр, чтобы они создали минутные произведения и использовали бы всё, что они могут за одну минуту.
МАЙК КВИГЛИ: Вы когда-нибудь видели действительно яростную реакцию на вашу музыку?
ЭЛИС КУПЕР: О, много раз. Мы видели Адских Ангелов, прыгающих на сцену перед нами. Это было на поп-концерте в Митчигане, который кишил байкерами. Я уважаю байкеров и ничего против них не имею, но там они были приобладающей силой. Мы вышли после Артура Брауна и мы были последней группой на сцене. Когда мы начали показывать штуки с убийством кролика, байкеры забрались на сцену и действительно хотели убить кролика и орали Убей его! Убей его!. Они вообще с катушек съехали и были готовы убить всех, кто попадется на их пути. Мы были тогда действительно в опасности. Обычно на поп-фестивалях люди забирются на сцену. Жаль, что это невозможно на этом фестивале, потому что мне очень хотелось бы увидеть их прыгающими на сцену. Я уважаю публику, которая реагирует на музыку, даже если они забираются на сцену и пытаются побить нас. По-моему, это просто фантастическая реакция. Я думаю, это значит то, что они услышали что-то действительно особенное.
МАЙК КВИГЛИ: А что если бы вас убили?
ЭЛИС КУПЕР: Если бы меня убили... замечательно. Какой хороший коммерческий акт. Голливуд...
МАЙК КВИГЛИ: Нил, ты когда-нибудь ломал свои барабаны, по задумке шоу?
НИЛ СМИТ: Да, много лет назад. Я раньше делал так, но уже вырос из этого, потому что это очень похоже на то, что делает Кит Мун. Он ломал свои барабаны и это хорошо смотрелось. Но это было очень давно. Сейчас это будет смотреться чересчур наигранно. Иногда это просто сочитание разных яростных действий... предметы летят в разные стороны. Это не обязательно барабаны, это так же тарелки, микрофоны, усилители, и люди и гитары. Это сочитение всего, что происходит. Мы не любим ставить ограничения на то, что делается на сцене. Иногда может ничего не произойти, но если всё-таки происходит, то это скорее происходит одновременно, причем одновременно несколько действий сразу, так что вместо разрушений в духе THE WHO или Jimi Hendrix, это сочитание всего того, что накапливается к концу выступления.
МАЙК КВИГЛИ: Как вы будете себя чувствовать если кто-то запрыгнет на сцену и пнёт вашу барабанную установку?
НИЛ СМИТ: Такое уже бывало, как уже сказал Элис, это показатель правильной реакции. Недавно мы играли в парке Panhandle в Сан-Франциско, это было где то четыре или пять месяцев назад, люди забрались на сцену и просто начали ломать барабаны, тарелки и всё остальное. Одна девушка просто прыгнула на барабаны. Если такое случается, мне приходится играть на оставшемся оборудовании. Если что-то ломается, я должен доигрывать с тем, что есть. Это происходит спонтанно.
МАЙК КВИГЛИ: Над чем вы работаете в последнее время?
НИЛ СМИТ: То, о чем уже сказал Элис. Может быть одна из тех песен или целый сборник когда-нибудь станет смесью рока и сценического действия. Мы не можем сказать заранее что это будет, потому что вещи, которые на нас влияют все время меняются. Через неделю на нас может воздействовать то, что через шесть месяцев будет продуктом нашего творчества. Ничто не определено заранее. Какое-нибудь определение этому установит очень узкие границы, и слишком многое останется за пределами этих границ.
ЭЛИС КУПЕР: Если ты пытаешься дать определение, то ограничиваешь само произведение. Если ты делаешь это спонтанно, то может произойти что угодно, так что мы не хотим ограничивать или запрещать что-либо. Если мы знаем что может что-то произойти, мы позволяем этому произойти.
МАЙК КВИГЛИ: Как сексуальное или анти-сексуальное представление вписывается в это?
ЭЛИС КУПЕР: Это точно не анти-сексуальное представление. Мы берём секс как ещё одну часть американского развлечения, секс и насилие, мы показываем это и мы говорим, что именно так всё и происходит сейчас. Биологически, все делятся на мужчин и женщин, мужских генов ровно столько же, сколько и женских. То, что мы делаем, это просто обращение, мы говорим Ладно, не так уж всё серьёзно. Почему все так возмущены по поводу секса?. Насчет геев, голубых и прочего. Они всего лишь представляют из себя, то чем они являются. Смеяться над ними, это всё равно что смеятся над маньяком, потому что его мозг иначе устроен, потому что он ненормален. Люди не соглашаются с тем, что они делятся на мужчин и женщин, и они боятся выбиться за предел своих убеждений о сексе, потому что это очень личное. В следствии этого, люди будут смеятся над нами. Мы не жалуемся на это, это заставляет их понять, что они смеются над нами только потому, что мы допускаем это. Это просто показывает то, кем мы являемся.
МАЙК КВИГЛИ: Как люди, с которыми вы общаетесь после концерта, реагируют на вас?
ЭЛИС КУПЕР: Многие из них по-настоящему понимают нас. Нам нравится правильная реакция - когда люди уходят, думая о нас. Кидание помидоров в артистов это тоже реакция, это здоровая психологическая реакция. Реакция это аппладисменты, уход из зала или кидание предметов, всё это реакция и чем больше её мы можем получить, тем лучше. Я не беспокоюсь о том как они реагируют, главное чтобы они реагировали.
МАЙК КВИГЛИ: Какая часть вашего представления запланирована заранее?
ЭЛИС КУПЕР: У нас, очень неопределённая хореография. Мы продумываем кое-что из этого, но потом что-то другое может произойти, и мы просто шатаемся по сцене как можем.
МАЙК КВИГЛИ: Кто-нибудь в вашей группе целеноправленно работает над собой?
ЭЛИС КУПЕР: Когда мы собираемся вместе и записываемся, а при этом всегда надо считаться друг с другом, мы всегда обдумываем, как сделать лучше, что будет нести больше смысла, иметь большее значение. Поэтому мы все время улудшаемся и расширяем кругозор. Мы являемся хореографами для самих себя и работаем не концентрируясь на самом себе.
МАЙК КВИГЛИ: К чему вы стремитесь и в плане реакции и в плане самого себя?
ЭЛИС КУПЕР: Вообще то, не имею ни малейшего представления. Мы можем только предположить, потому что люди могут только предполагать, нужно осознать то, что публика - это только место для разгона. Мы не увидим дня, когда публика примет то, что мы пытаемся до них донести, но правда, они уже многое принимают сейчас. К тому времени, когда они примут этот полностью, они, наверное, уже будут слишком старыми.
МАЙК КВИГЛИ: Если это вы называете полной свободой...
ЭЛИС КУПЕР: Это и есть полная свобода. Наверное, идеальное достижение, к которому можно стремится, это полная тишина между публикой и исполнителем, когда исполнитель доносит до публики то, что ему даже не надо играть. Представление, основанное на полной тишине, было бы идеально.
МАЙК КВИГЛИ: Когда вы не сцене, вы пытаетесь вызвать у публики антогонизм, как это делает Заппа?
ЭЛИС КУПЕР: Нет, мы пытаемся вызвать у них психологический антагонизм. Это мы и делаем, располагаем их против чего-то психологически. Люди смотрят на нас и реагируют. Они могут начать радоваться, кричать Вау! Хей-Хей-Хей! и мы думаем, что это здорово. Они реагируют, и это превосходно. Это лучше, чем видеть их сидящими и ничего не делающими. Я советую заставить их реагировать - делай всё, что в твоих силах, чтобы расшевилить публику, если у тебя это получается, и если страна, в которой ты это делаешь - Америка, секс и насилие, тогда я советую продолжать в том же духе.
Майк Квигли
Читайте далее: LAAZ ROCKIT: Интервью с Джоном Торрезом (2003) LACRIMOSA: Интервью с Анне Нурми (2003) LACRIMOSA: Интервью с Тило Вольфом (2005) LACUNA COIL: Биография группы LACUNA COIL ANCIENT: Интервью с Deadly Kristin (2003) ЛЯПИС ТРУБЕЦКОЙ: Болотный антиглобализм - интервью с Сергеем Михалком (июнь 2004) LED ZEPPELIN: LED ZEPPELIN ГАЛАКТИКА: Биография группы ГАЛАКТИКА (2002) ЛЕНИНГРАД: Лучше ускориться - интервью с Сергеем Шнуровым (2002) LIMBONIC ART: Интервью с Видаром Йенсеном (2002) LORD BELIAL: Непоколебимые шведские экстремумы ANGRA: Интервью с Эду Фаласки (2001) MANOWAR: Интервью с Эриком Адамсом (январь 2004) MANTAK: Настоящая кладбищенская гниль - интервью с Назом (2003) МАШИНА ВРЕМЕНИ: Машина Времени. День Рождения. MASTER: Интервью с Полом Спекманом (1999) ANNIHILATOR: ANNIHILATOR: Бросьте этот мир в огонь! ANTAEUS: Интервью с Антеусом (2002) GARBAGE: Красиво слева - интервью с группой (2002)