ЧАЙФ: Мне стыдно петь по-английски! - интервью с Владимиром Шахриным (2002)
Если бы маститым рок-критикам предложили сделать прогноз, кто именно из российских групп выпустит самую модную пластинку сезона, вряд ли кто-нибудь назвал бы ЧАЙФ. Уж слишком патриархальными и предсказуемыми они выглядели в последние годы. Тем не менее, именно свердловские рок-ветераны порадовали нас актуальным, неожиданно модным по звуку альбомом Оранжевое Настроение IV. ЧАЙФ модели 2002 года оказался совсем не той группой, какую мы помним по последним Максидромам, Крыльям и Нашествиям. Выяснилось, что они могут быть принципиально иными - абсолютно непредсказуемыми в своей стилистической и звуковой эволюции, считают Денис БОРИСОВ и Александр КУШНИР.
FUZZ связался с Екатеринбургом и побеседовал с лидером группы Владимиром Шахриным о новом альбоме, и не только. Вспомогательные средства - телефон, диктофон, пара кассет, батарейки…
Записать альбом, собранный из старых песен 80-х годов, да еще и почти незнакомых публике - бесспорно, рискованный шаг. Вы рискуете, потому что уже ничего не боитесь, или в подобных экспериментах видите какой-то особый смысл?
Владимир Шахрин: Мы можем себе позволить кое в чем рисковать. Статус группы дает возможность экспериментировать, но, с другой стороны, загоняет в очень жесткие рамки. Потому что наша публика всегда чего-то ждет от своих кумиров, и когда она этого не получает, недовольству нет предела. Я вижу на форуме в Интернете, как все говорят, что хорошо бы нам записать что-то неожиданное, эксперимент какой-то... Но я вас уверяю, что если завтра мы запишем пластинку с компьютерной музыкой и танцевальными лупами, то эти же самые люди будут кричать: А где наш любимый ЧАЙФ!? А в этот раз мы, в общем-то, не очень рисковали, потому что уже не первый раз работали в unplugged-стилистике. Получилась вещица, интересная и нам, и слушателям, что редкость. Оранжевое Настроение IV любопытно и публике старой, потому что песни с него ни разу не издавались. А молодым слушателям будет интересно узнать, с чего все начиналось у ЧАЙФА. Определенный риск существовал для нас самих - сможем ли мы попасть в это настроение. То есть рисковали мы не с точки зрения шоу-бизнеса, а как раз с точки зрения музыки. Потому что многие группы начинают переигрывать свои старые песни, а получается-то фальшиво.
Оранжевое Настроение IV позиционируется как тихий, кухонный альбом и, в то же время, - модный, прогрессивный... Как это совмещается?
Владимир: Я думаю, модно и прогрессивно сегодня то, что сделано руками - в музыке такая работа называется handmade. To есть, альбом записан без компьютерных наворотов, не на конвейере. Не всякая именитая команда, пусть даже переплюнувшая нас в стаже, решится на такую стилистическую храбрость, когда аранжировки и саунд подгоняются под каждую песню в индивидуальном порядке прямо во время записи. Это работа от кутюр, когда наряд шьется не по шаблону, а сразу на модель. Вот и у ЧАЙФА все получилось, по-моему, свежо, без малейшей засушенности.
Что за история с редактором американского журнала, послушавшим ваш новый альбом? И готовы ли вы подготовить специальную англоязычную концертную программу? Вообще, насколько ЧАЙФ экспортируем?
Владимир: Действительно, известный маркетолог и редактор американского New sound system Бенджамин Бентли, который приехал изучать отечественный легитимный музыкальный рынок, приобрел наш новый альбом. Потом мы встречались. Он остался доволен услышанным, сравнивал Оранжевое Настроение с unplugged от OASIS и последней акустикой PULP. Еще ему понравился ретро-звук контрабаса - ну, это все отмечают. А вообще, монополия англоязычной музыки уже не так мощна, как, например, 20 лет назад. Сейчас на рынке очень много музыки этнической, испанской, итальянской. И всем без разницы, что RAMMSTEIN поют на немецком языке, люди любят их и слушают. Вот и нам не страшно на зарубежных площадках петь на русском. Но делать специально англоязычную программу мы не станем, т. к. я вообще не владею иностранным языком, и ясно представляю, насколько смешно будет выглядеть мое исполнение англоязычных хитов. Мы записали несколько пилотных программ для Радио Ультра: Миша Козырев предложил сделать серию из ста программ под названием Рок-энциклопедия. Хорошо получается, но я понимаю, что самое слабое место - там, где я произношу названия групп, песен и имена музыкантов.
Мне Миша говорил по четыре раза эти названия и имена, а я, как попугай, пытался повторить. Мне было стыдно и неудобно.
Вы недавно заявили, что после целой плеяды удручающе занудных и негативных исполнителей прогрессивная часть общества ждет именного того, что сделал ЧАЙФ в последнем альбоме. Это вы о ком?
Владимир: Ну, БИ-2 - отличные парни, глубоко мне симпатичные, при встрече я готов с ними водку трескать и разговоры любые говорить, но их музыка, на мой взгляд, чудовищно занудна. Или вот СМЫСЛОВЫЕ ГАЛЛЮЦИНАЦИИ, наши друзья, но последний их альбом - ужасная чернуха, просто немыслимо депрессивная музыка. Когда я послушал его, сразу подумал: Это же попутная музыка на тот свет. Но заметьте, я не сказал, что это плохая музыка, и творчество БИ-2 я тоже не назвал плохим. Просто для меня это - занудство.
Я очень люблю Бориса Гребенщикова, причем именно как музыканта. Но и у Борьки есть беда: все, что он сочиняет, обязательно записывает. Если бы он выпускал альбомы в три раза медленнее, то это были бы колоссальные пластинки. Когда мне говорят, что Земфира - певица поколения, что это явление, которое бывает раз в двести лет, мне хочется возразить: А Борис Борисович? Земфира - классная девка, у нее хорошие песни, стихи, но нет ни одной композиции уровня Бориса Гребенщикова. По поэзии же она и рядом еще не стояла. У Борьки почти на каждой пластинке есть 2-3 песни, от которых волосы дыбом встают, настолько они клевые.
Кстати, никогда не слышал, чтобы ЧАЙФ открыто конфликтовал с кем-нибудь из музыкантов.
Владимир: Насколько я знаю, Земфира в свое время собиралась разбить башку Бегунову. Я согласен, у него иногда бывают шутки, которые люди не воспринимают как шутки. Земфира поняла в конечном итоге эту бегуновскую особенность и не стала разбивать ему голову. А вообще, мы не так часто видимся с другими музыкантами: мы не в тусовке, не мозолим друг другу глаза. Многие артисты начинают конфликтовать, когда им кажется, что украли их деньги или песни. В этом плане нам никто дорогу не переходил. Мы искренне рады, когда у кого-то что-то получается. Но бывают вещи, которые вызывают недоумение. Я читал несколько статей, где Юрий Шевчук задевает нас абсолютно безапелляционно. Он, например, говорит, что мы ездим четвертый год с одной и той же программой. Но ведь он не был ни разу на концерте! Да, мы играем длинные концерты, где звучат и старые, и обязательно новые песни. А обычно ведь как? Люди сделали новую программу на 50 минут, а в конце спели на бис 2-3 хита. Но это не наш путь, нам это не нравится.
Вы уже много лет существуете в одной музыкальной эстетике. Свердловский рок, безусловными адептами которого вы являетесь, узнают с первых аккордов. Может ли эта стилистика измениться, готовы ли вы к этому?
Владимир: Я не думаю, что мы постоянно находимся в одной музыкальной стилистике. Да, звучит один и тот же голос, он узнаваем. Есть индивидуальная манера игры музыкантов. Бегунов на гитаре играет так, а Северин по барабанам бьет этак... Это как в классической музыке: всем понятно, что звучит концерт Чайковского, но исполняет его каждый музыкант в своей манере... И я думаю, что многие группы мечтают о том, чтобы сделать свою манеру узнаваемой. Что касается саунда, звука, каких-то музыкальных решений, то я не вижу у нас ни одного похожего альбома. Не Беда совершенно отличается от альбома Давай Вернемся, альбом Дети Гор не похож на предыдущий... Я не могу и не умею, например, читать рэп. И, тем не менее, в песне Мимо, когда я начинаю складывать слова и ритмически их организовывать - в песне ясно ощущается влияние современной музыки. Или вот Черные Дыры: я, конечно, люблю RADIOHEAD, но не умею и не хочу так играть. А в этой песне есть влияние RADIOHEAD, и там присутствует абсолютно современное звучание. Так что я готов спорить и доказывать, что наши альбомы не похожи один на другой.
Хорошо. Мы договорились считать цикл Оранжевых Настроенийудачным экспериментом. Тем не менее, это эксперимент все в той же тихой свердловской концепции. Радикально что-то изменить, - например, полностью забить пластинку Аргентинами-Ямайками, или, наоборот, сделать что-нибудь совершенно не радиоформатное - вам уже возраст и имидж не позволяет?
Владимир: Я с удовольствием сыграл бы пластинку песен, похожих на Аргентину-Ямайку, только их еще написать надо. Дима Гройсман, наш директор, иногда говорит: Эх, нам бы еще такую Аргентину-Ямайку, и можно ничего не делать и клипы не снимать. С точки зрения шоу-бизнеса, он, конечно, прав. Но ведь написание песни - абсолютно неуправляемый процесс. А если говорить о нерадиоформатности, то на последнем электрическом альбоме таких песен достаточно. Они очень нравятся нам, публике, но их не берут на радио. Я никогда не слышал, чтобы на радио играли Черные Дыры, Мимо, Его Имя. Такие невостребованные радиостанциями треки есть в каждом нашем альбоме. К сожалению, сегодня журналисты судят о группе на основании тех песен, которые выбирают радиостанции. А они берут самые легкие, форматные, самые шлягерные композиции. А ведь на всех последних наших пяти альбомах большая часть песен к шлягерам не имеет никакого отношения. Это достаточно серьезные для нас песни. Серьезные музыкальные эксперименты, эксперименты с самими собой - с содержанием, с текстами.
Сидя в свое время в глубоком подполье, музыканты были убеждены, что надо писать альбомы с воздуха, максимально приближенно к концертной атмосфере, а баловаться со студийными заморочками незачем. Пожалуй, сейчас вы одни продолжаете проповедовать эту идею - в то время как АКВАРИУМ, DDT, АЛИСА и другие пишутся в лучших западных студиях. Не сильно ли вы отстали от жизни?
Владимир: От своей жизни мы не отстали точно. А мы живем своей жизнью. Вчера приехали из Италии: там ребята знакомые, и вообще лучше, чем у нас. Невозможно сравнивать. Это все равно, что сравнивать клубнику со сливками и картошку с селедкой. Это совершенно разные вещи. И если хочется DDT записываться в Америке или еще в каких-то там студиях - ради Бога. Это не лучше и не хуже, просто по-другому. У нас в Екатеринбурге есть хорошая студия, где мы записывали Оранжевое Настроение. Мы в хорошей студии Добролет писали альбом Время Не Ждет с отличными продюсерами - ребятами из TEQUIIAJZAZZZ. Тут уже дело вкуса. Кто-то считает, что англоязычные продюсеры лучше. А я думаю, что мы все-таки делаем пластинки на внутренний рынок, а какой-нибудь зарубежный продюсер не сможет до конца понять, что у нас тут происходит.
Тем не менее, вы везде утверждаете, что новый альбом получился на удивление прогрессивным и модным. Но чтобы сегодня быть модным, нужно попадать в стилистику мейнстрима. ЧАЙФ попадает?
Владимир: Мы, конечно, мейнстрим, и ничего крамольного в этом нет. Мы никогда не занимались ультра-авангардной, экспериментальной музыкой. Мы всегда сочиняли песни. Собственно говоря, это и есть жанр, в котором группа работает: мы пишем и играем песни. Я готов выслушивать критику и оценки именно с этой точки зрения: хороша песня или нет. А как она сделана - модная или не модная, танцевальная или экспериментальная - это уже другой вопрос.
Очевидно, что отечественные команды, которые добились всенародной любви, можно перечислить по пальцам. Вы когда-нибудь задумывались, в чем ваш секрет?
Владимир: Я особо не задумывался. Иногда бывает, что мы найдем какое-нибудь словечко и думаем: вот в чем наша штучка, что помогает нам выжить! Но сейчас я даже вспомнить не могу. Наверное, есть какие-то вещи, которые помогают нам быть популярными. Недавно я встретил очень достойного человека, который занимается в Москве рекламным бизнесом - отнюдь не музыкой. Он сказал: Для меня ЧАЙФ по статусу - это U2. Да, есть там Боно, который чуть ярче, но все четыре человека узнаваемы, все важны. Трудно представить, чтоб они вдруг перестали существовать в этом качестве. Вот по отношению к миру, по тому, как страна относится к нам, мы, наверное, действительно ближе всего к U2. Я, конечно, не хочу сказать, что мы такие же - просто секреты те же самые.
Считаете ли вы Настроение IV самым сильным альбомом из всего своего акустического наследия?
Владимир: Безусловно! Я вообще считаю, что это один из самых сильных альбомов. Сами песни мне очень трудно оценивать, я не берусь смотреть со стороны. Но изнутри я на них все равно смотрю, и все они мне нравятся. Можно посмотреть с точки зрения группы, которая входит в студию с поставленной задачей и выходит с неким результатом. В этом смысле я думаю, что мы добились гораздо большего, чем хотели.
Ветераны отечественного рок-н-ролла часто покровительствуют молодым. Есть ли протеже у ЧАЙФА?
Владимир: У всего ЧАЙФА - не знаю: нас четверо, и мы все абсолютно разные люди.
Вот Вовка Бегунов в свое время поигрывал в локальных концертах группы ВИО - они играют такой классический блюз. Мне все это очень нравится, и мы иногда на свои концерты приглашаем Володю Демьяненко: это лидер и гитарист этой группы. Когда-то он попросился к нам простым гитарным техником - практически бесплатно, чтоб поездить по гастролям, покрутить гитары, посмотреть, что такое жизнь музыкальная. Практически целый год катался с нами, потом снова занялся гитарой. Еще я сейчас плотно общаюсь с САНСАРОЙ: у нас уже второй год достаточно теплые отношения. На последней пластинке написано, что я продюсер. Лидер группы Саша Лебедев - человек, у которого есть свое мировоззрение, настоящий артист, я думаю, что эта группа надолго. Сейчас в Екатеринбурге САНСАРА - одна из самых популярных групп, если, конечно, не брать ЧАЙФ и СМЫСЛОВЫЕ ГАЛЛЮЦИНАЦИИ. У них пока не очень получается запись, но когда-то и у нас была такая проблема: на сцене группа играет отлично, а в студии получается не очень хорошо, все реализуется процентов на тридцать...
У вас в феврале-марте - огромный тур по 20 городам России. Мы были на ваших акустических концертах, в залах на тысячу человек - и увидели другой ЧАЙФ, совершенно не ту группу, что играла в электричестве на открытых площадках. Трудно быть разными?
Владимир: Это трудно, но интересно. Например, очень рискованные концерты были в Горбушке, где мы принципиально не играли те кувалдообразные хиты, на которых обычно держится вся программа. Ведь она обычно составляется из беспроигрышных песен, ради которых люди идут на концерт, и только между ними уже вставляется те песни, которые делают настроение - те, которые хочется играть в день именно этого концерта. А после трех-четырех песен ты просто обязан сыграть В Ее Глазах или Время Не Ждет. Тем не менее, мы рискнули - и получилось!
Что будет дальше: очередное Настроение или обычный номерной альбом?
Владимир: У нас за последнее время вышло много материала. Переиздания, концерт Пятнадцатилетие, переиздание коллекционно-избранного, то есть 4 пластинки за последние полтора года. С точки зрения шоу-бизнеса это неправильно, это много. А у меня есть песни для нового альбома. Я абсолютно спокойно себя в этом отношении чувствую. Я думаю, что мы не спеша начнем их разучивать, выберем лучшие и, скорее всего, в этом году уже начнем записывать. А Оранжевое Настроение нет смысла выпускать каждый год - может быть, только через 2-3 года запишем следующее. Старых песен, которых мы еще не сыграли, у нас пока предостаточно. А через 2-3 года уже песни с наших первых альбомов будут старыми... Время не ждет!
Читайте далее: HOLY MOSES: Интервью с Сабиной Классен (май 2001) DEMIMONDE: Шизофреническая конгениальность - интервью с Д'эвином (2002) DESTRUCTION: Интервью с Марселем Шмиром Ширмером (июль 2005) Bruce Dickinson: Интервью с Брюсом Дикинсоном (25 июля 2001) DIE KRUPPS: Интервью с Юргеном Энглером (2002) DIMMU BORGIR: Сага продолжается… DISMAL EUPHONY: Все эти маленькие черти! - интервью с Кристофером Аустрхеймом (1999) DIVINE COMEDY: Нет, ему не стыдно - интервью с Джоби Тальботом и Робом Фаррером (2001) DJAM KARET: Мастера гибкого времени AEROSMITH: AEROSMITH впервые раскрывают тайну THE DOORS: THE DOORS HYPOCRISY: Хипокрисис Брутального Жанра DREAM THEATER: Интервью с Майком Портным Bob Dylan: Dylan on Dylan EAGLES: Life in the fast lane EINSTURZENDE NEUBAUTEN: Индустрия - интервью с Бликсой Баргельдом (апрель 2004) AGATHOCLES: AGATHOCLES - биография группы EMPEROR: Последняя глава... Интервью с Исаном во время выпуска альбома Prometheus - Of Fire And Demise (11.09.01) EMPEROR: EMPEROR