Дюша Романов: Александр Липницкий: Дружба, Дружба, Дружба - навсегда
Июль 1988 года. Звуки My на подъеме, только что сброшена с плеч и закончена запись аж первых трех альбомов - двойника Простые вещи и Крым, в разгаре переговоры по контракту с Брайаном Ино, на репетициях обрабатывается свежий материал под кодовым названием Транснадежность. Одним словом - эйфория. То же и у Дюши - концерт Аквариума в Монреале и с Eurythmics в Питере, ежедневное мелькание на телеэкранах. Плюс - наконец-то выйдя из-за плечистой тени БГ, Андрей выстрелил сольным проектом. Нате вам Трилистник, опаньки! И когда девушка Вера позвонила мне из Перми и вкрадчиво спросила, не хотят ли Звуки My отметить мой день рождения на Северном Урале в компании старых добрых друзей да еще и денег заработать, - мой ответ был предрешен.
У бас-гитаристов, как и у девиц, память недолгая, но по разным причинам. Мы с барабанщиками - пострадавшие (кстати, а вы читали мемуары хотя бы одного барабанщика?! Боюсь, что нет таких в природе, а уж за Ринго, ясно, было кому в Great Britain написать). Короче, удары низких частот и вечное соседство с бочкой вышибают мозги из человека. Поэтому ни обстоятельств встречи, ни прощания - не помню. Осталось главное - суперфилинг! На Урале стояла жара, но, несмотря на издыхающего дракона сухого закона Горби, девушка Вера питала нас советскими сосисками и местной водкой на завтрак, обед и поздний послеконцертный ужин. Эти сосиски и эта водка - такое не забыть...
Мы ведь жили в Перми целую неделю... После первого совместного концерта Дюша, поев сосисок с водкой и осмелев, в мягкой форме потребовал от меня изменения схемы концертов - играть будем не так, как договаривались - Трилистник на разогреве, My - во втором отделении, а по очереди. Мне-то, а тем более остальным My было все равно - чай, не в Америке рубимся, но за Дюшу мне было по-приятельски тревожно. Ритм-секция его группы - Файнштейн и Майкл Кордюков - не могла выходить после нас с Левой Павловым: мы-то репетировали по несколько часов в день несколько лет, а они - сели в поезд и поехали. Да и Андрею после плясок Петра Николаевича на сцене как шоумену делать было особенно нечего. Но спорить с другом я не хотел. И Трилистник попал - выдохшиеся на My пермяки шушукались и бродили по ДК из угла в угол. Но тепло нашей дружбы такого накала, что этот эпизод нисколько не испортил атмосферы гастролей. Тем более, что закончились они уникальной и более уже не повторявшейся в истории советского рок-н-ролла Битвой Гигантов. Разогревшись за неделю как следует, лидеры наших групп, не заключая пари, бросили друг другу негласный вызов: кто же из них все же круче, кто выпьет ВСЮ Верину Водку?! Остальные музыканты притихли и с восхищением взирали на турнир. Верины помощники бегали по местным бутлегерам, балкон ее хрущевки заполнялся белым пустым стеклом. Учитывая, что я исправно работал в группе поддержки, отчетливо помню финал: за три часа до московского поезда оба короля слегли. Их тела лежали на двух единственных приемлемых Вериных лежаках в смежных комнатах малогабаритной квартиры с низким потолком. Глаза их были открыты, сознание, покидавшее накануне обоих, вернулось с нездешней силой, глаза горели, но говорить оба не могли. У обоих заболели сердца, и теперь Вере уже было не до водки - она спасала своих дружков-кумиров, отпаивая их валидолом, валерьянкой и нитроглицерином. От той поездки у меня сохранилась фотография, навсегда все про Дюшу объяснившая подпись и фужер, подаренный Трилистником на тот день рождения. Первый раз я выпил из него водки, всю бутылку, один, сидя на Каретном, на Дюшины сорок дней...
Много лет спустя мы в последний раз были с Андреем на одной сцене. Я организовал в московском ЦДХ фестиваль с символичным для Андрея названием Дружба Дружба Дружба (это слова из песни Васи Шумова). Центр, уже с тремя американскими музыкантами, был, разумеется, хэдлайнером. Отзвуки My, без Мамонова, но с Агузаровой, исполняли Шуба-Дуба-блюз, а Дюше я доверил право открытия. Он был один и сказал своей любимой московской публике такие слова приветствия и так спел свои три песни, что один из молодых, сидевший среди публики, позже сказал мне: Я все привык думать, что Аквариум - это БГ, а этот-то - круче!
После того как Сева Гаккель съехал с улицы Восстания, а БГ большей своей частью в Непале, я с Московского вокзала обычно отправляюсь пить чай к Рыбе. Зашел я к нему и в день прощания с Андреем. И запомнил его слова: Сегодня мы простились с Аквариумом. Дюша был тем музыкантом, возможность вернуться к которому позволяла БГ и всем нам сохранять надежду на возрождение главной питерской группы. Прощай, Аквариум!
Я согласен с Алексеем.
Читайте далее: NOTRE DAME: Интервью со Сноуи Шоу (2004) Aldo Nova: Aldo Nova - биография НАУТИЛУС ПОМПИЛИУС: Зови меня так… НАУТИЛУС ПОМПИЛИУС: Биография группы НАУТИЛУС ПОМПИЛИУС (1991) ALICE COOPER: Отчет о концерте в Санкт-Петербурге 12 июня 2000 года OASIS: OASIS, он же ROLLING STONES OASIS: Не кидайте в нас бутылками! - интервью с Лиэмом Гэллагером (2001) OBITUARY: Интервью с Джоном Тарди (2005) THE OFFSPRING: Хунвейбины культурной панк-революции OFFSPRING: OFFSPRING - биография группы OFFSPRING: OFFSPRING - биография OLD MAN'S CHILD: OLD MAN'S CHILD - биография группы ОЛЕ ЛУКОЙЕ: Гармония хаоса Интервью с Борисом Бардашом (весна 2002) ON THORNS I LAY: Основной компонент - меланхолия. Интервью с группой ON THORNS I LAY (май 2002) OPETH: Почему же они все не подохнут? GODFLESH: GODFLESH OPUS DRACONIS: Интервью с Аетернусом (апрель 2005) OUTSIDER: OUTSIDER АРИЯ: Биография группы АРИЯ (1991)